Как выяснил RT, в Россию приехала учиться дочь советского солдата Сергея Краснопёрова, который в 1985 году попал в плен в Афганистане и остался жить в этой неспокойной стране. RT поговорил с Мехмангуль Нури о первых впечатлениях от родной страны отца, мечтах и надеждах на будущее.
Мехмангуль Нури — дочь советского военнопленного Сергея Краснопёрова — прилетела в Россию впервые. При этом она уже студентка третьего курса Уральского федерального университета (УрФУ). Первоначальный курс обучения прошла дистанционно.
«Интернет в наших горах плохо работает, с перебоями, но большинство университетских лекций я смогла увидеть», — рассказывает она RT.
По-русски молодая гражданка Афганистана с русскими корнями не говорит. Поэтому в беседе нам помогает Мухадеса, дочь афганского журналиста Али Казими, который получает в Екатеринбурге второе образование. Она переводит, что Мехмангуль, обучаясь дистанционно, понимала смысл лекций.
«Говорить стесняюсь, но понимать — почти всё понимаю. Отец немного научил. К тому же язык математики и техники интернационален», — поясняет девушка.
В родном Чагчаране, центре афганской провинции Гор, Мехмангуль после 12 лет учёбы в школе с отличием окончила курсы программирования.
«Хочу стать программистом. Информационные технологии — это перспективно в современном мире», — рассказывает она.
В Афганистане, власть в котором недавно взяли талибы*, перспективы для женщины работать в сфере информационных технологий, как, впрочем, и вообще работать, туманны. Но Мехмангуль надеется только на хорошее.
«Солнечное» имя
Советский солдат Сергей Краснопёров попал в плен к моджахедам в 1985 году.
«Как он сам объяснял, ушёл из расположения своей воинской части, не выдержав издевательств сослуживцев, — рассказал RT специальный представитель Российского союза ветеранов Афганистана (РСВА) Вячеслав Некрасов. — Ему, одному из очень немногих наших пленённых ребят, повезло: он смог выжить в сложившихся обстоятельствах и затем сделал личный выбор, остался в Афганистане. Я до декабря 2020-го 4,5 года руководил Российским центром науки и культуры Россотрудничества в Кабуле и неоднократно встречался с ним, знаю историю его жизни из первых уст».
Сергей Краснопёров в августе 2011 года Gettyimages.ru © Jerome Starkey
Афганский полевой командир, в прошлом школьный учитель, отнёсся к пленнику гуманно. Избиений, унижений не было. Правда, первое время по ночам на Краснопёрова надевали кандалы, но днём их снимали.
В боях против соотечественников перебежчик не участвовал, но помогал афганцам чинить и чистить оружие. Воинские части советских войск вскоре после его побега ушли из провинции Гор, а затем были полностью выведены из Афганистана. А Краснопёров остался.
Он принял ислам, выучил язык и постарался вжиться в уклад местной жизни. Новоиспечённый афганец взял себе новые имя и фамилию — Нур Момад Нури. Нур — это в переводе свет, солнце.
В начавшейся после ухода советских войск кровавой афганской гражданской войне, когда все воевали против всех, погиб опекавший его командир моджахедов. Краснопёрову отдали в жёны его дочь Айшу.
Нур Момад построил дом и начал трудиться на двух работах — прорабом на строительстве дорог и электриком на гидроэлектростанции. Зарабатывал по местным меркам неплохо, но счастья не было.
Семеро детей, один за другим, сразу после рождения умерли у Нур Момада и Айши. Врачи в Чагчаране, Герате и Кабуле понять причину трагедий не смогли. Как будто проклятие преследовало.
«Краснопёров рассказывал мне, что помог целитель, которого родственники жены пригласили приехать издалека, из Панджшерского ущелья, — говорит Вячеслав Некрасов. — Тот пошептал что-то, дал мужу с женой какие-то священные амулеты и чудодейственные порошки. Мистика, конечно, но «волшебство» сработало».
Нур Момад и Айша родили и вырастили шестерых детей.
© youtube.com / СОК.медиа
Страна холодная, но хорошая
«Старшая у нас Бибигуль, затем родилась я, потом Амир Мухаммад, Шах Мухаммад, Бибитахера и младшая Родия, — перечисляет Мехмангуль сестёр и братьев. — Нас всех на улице и в школе называли «шурави» (советскими. — RT). Когда ссорились с другими детьми, это звучало как ругательство. Но обычно просто как определение. Кто-то родился пуштуном, кто-то хазарейцем, а мы — дети русского».
О России, по её словам, отец рассказывал, что страна эта холодная, но хорошая. Сама девушка пока — мы говорили с ней на пятый день после прилёта — особого холода не почувствовала («У нас в горах зимой снега и больше выпадает, чем сейчас его на улицах в Екатеринбурге»), а хорошего увидела уже много.
На учёбу в Россию по квоте Россотрудничества она должна была прилететь ещё в прошлом году. Но границы перекрыла пандемия коронавируса. Когда появился просвет между волнами болезни, они с отцом приехали в Кабул и попали на поспешное бегство американских войск и смену в Афганистане власти.
«Жили в гостинице, еда закончилась, а выйти боялись, — вспоминает девушка. — Была слышна стрельба, всё время под окнами разъезжали машины с вооружёнными людьми. Никто не знал, что будет происходить через день, через час, — так всё неожиданно и страшно произошло. Потом отец стал выходить за лепёшками и водой. Когда ситуация успокоилась, пошли в российское посольство узнать, будут ли вывозные рейсы в Москву и когда. Пришлось носить бурку (паранджу. — RT), не люблю я её — тяжёлая, неудобная».
Из-за нестабильной ситуации в стране обещанных вывозных авиарейсов обучающихся в российских вузах афганских студентов нет до сих пор. Мехмангуль Нури добралась самостоятельно.
«Всё просто, — поясняет она, — мы так долго жили в Кабуле, что у отца стали заканчиваться деньги. Визу мне в посольстве России дали, прививку от коронавируса я получила и полетела через Иран в Москву. В аэропорту меня по просьбе бывшего руководителя миссии Россотрудничества в Кабуле Вячеслава Михайловича Некрасова встретил его друг-афганец, и вместе с ним мы сразу улетели в Екатеринбург. В университете меня приняли очень доброжелательно, спасибо кураторам, сразу дали место в общежитии. Моя соседка по комнате Катя — она как я. У неё тоже папа русский, а мама нерусская, казашка. Мы уже подружились».
После вынужденной из-за долгого ожидания вылета в Россию жизни в Кабуле на хлебе и воде Мехмангуль отметила и гастрономические для неё новшества.
«Суп русский понравился, шаурма, а такого вкусного мороженого я в жизни не пробовала. Шаурма — это не русское национальное блюдо?! Но я видела, что её все здесь едят, вот и подумала, что это ваша традиционная кулинария. Ваши — это пельмени? Спасибо. Схожу сегодня, попробую», — говорит девушка.
«Родных людей надо знать»
По словам, Мехмангуль планы на ближайшее будущее у неё простые — учиться. В Афганистане она прошла строгий предварительный отбор, опередив многих желающих получить высоко ценящееся в этой стране российское образование.
В российских вузах для обучения иностранных студентов и аспирантов ежегодно выделяется 15 тыс. бюджетных мест. Порядка 350—400 из них занимали абитуриенты из Афганистана. О популярности российского образования говорит тот факт, что на одно место в отечественных университетах и институтах претендовали в среднем 17 кандидатов.
В конце октября, открывая заседание по Афганистану в московском формате, министр иностранных дел РФ Сергей Лавров сказал: «Важным шагом считаем решение о продолжении афганскими студентами, принятыми на учёбу в российские вузы, своего образования в очной форме. В ближайшее время планируем организовать их отправку в Россию».
Только в Уральском федеральном университете сейчас учатся около 70 афганцев. Со студенческой «диаспорой» УрФУ Мехмангуль пока не успела познакомиться, но не сомневается, что найдёт у земляков и землячек поддержку.
«По-другому у афганцев не бывает», — говорит девушка.
«Обживусь — поеду к бабушке»
По словам Мехмангуль, она находится на постоянной связи со своей семьёй. Когда не «шалят» связь и интернет, общается с родными по мессенджерам, рассказывает, как проходят её первые дни в России.
«Больше всего маму успокаиваю, — улыбается девушка.— Она была категорически против моего отъезда в другую страну. Только совместными усилиями отца, братьев, сестёр и моими собственными мы её переубедили. Но, наверное, не до конца. Мамы — они, наверное, все такие».
О планах в сфере личной жизни Мехмангуль говорит скупо: «Никакие женихи в Афганистане меня не ждут. Насчёт выхода замуж принуждений в семье не было, что вы! Мы же всё-таки в Чагчаране — шурави. И отец, и мать мне сказали: «Выйдешь за кого захочешь и когда захочешь». Всё на мой выбор».
Есть у неё и чисто «русские» планы.
«Очень хочу встретиться с моей бабушкой по отцу Ниной, — говорит она. — Она живёт в Кургане, там же проживает и сводный брат отца Алексей. Бабушка приезжала к папе в Афганистан в начале 1990-х. Российский консул и генерал Дустум (один из лидеров Северного альянса, глава узбекских антиталибских вооружённых формирований. — RT) устроили им тогда встречу в Мазари-Шарифе. Но я бабушку Нину никогда не видела, я тогда ещё не родилась. Мы общались с ней по телефону, она хочет ко мне приехать в Екатеринбург, но она уже очень старенькая. Наверное, когда обживусь в России, я сама к ней поеду. Родных людей надо знать, это в Афганистане обязательно. Наверное, и в России это норма».
Александр ХОХЛОВ.
* «Талибан» — организация находится под санкциями ООН за террористическую деятельность.
https://russian.rt.com/russia/article/927002-doch-plennyi-afganistan-uchyoba-rossiya